Общество / 13-11-2025 08:19

Наука врачевания сердец: опыт кубанских кардиохирургов

В течение восемнадцати лет на кафедре кардиохирургии и кардиологии Кубанского государственного медицинского университета готовят уникальных специалистов.

Кафедра кардиохирургии и кардиологии Кубанского государственного медицинского университета — одна из самых молодых и при этом одна из самых прорывных в вузе. Она была создана в 2007 году. С самого начала ее возглавляет главный кардиохирург Краснодарского края, заведующий отделением кардиохирургии №2 ГБУЗ «Научно-исследовательский институт — Краевая клиническая больница №1 имени профессора С. В. Очаповского» доктор медицинских наук Кирилл Олегович Барбухатти. Кафедра основана на базе Центра грудной хирургии НИИ — ККБ №1.

Приоритет для сотрудников кафедры — это сложные хирургические операции, применение инновационных методик при лечении больных, для поправки сердечного здоровья которых требуется оперативное вмешательство. Поэтому неслучайно в названии кафедры первым стоит слово «кардиохирургия». Хотя этой области медицины меньше века и она намного моложе кардиологии, но всё же!

Фото: Иван Семенец

Инициатором создания кафедры в свое время выступил главный врач Краевой клинической больницы (ККБ) №1 академик РАН, доктор медицинских наук, профессор Владимир Алексеевич Порханов. Он же и предложил именно такое ее название. Потребность в подготовке высококвалифицированных сердечно-сосудистых хирургов и кардиологов в двухтысячных в нашем регионе была очень велика. К тому же совместное постдипломное обучение кардиологов и кардиохирургов — это возможность получить необходимые знания по смежным дисциплинам, узнать тонкости диагностики, консервативного и оперативного лечения пациентов. К сегодняшнему дню обучение на кафедре прошли несколько тысяч курсантов и клинических ординаторов — многие из них работают в ведущих российских и зарубежных медицинских центрах от Калининграда до Хабаровска, стали руководителями отделений, федеральных медицинских центров, часть из них защитили кандидатские и докторские диссертации. Среди выпускников кафедры известные ученые и кардиохирурги, чей авторитет признан как российскими, так и зарубежными коллегами. Некоторые из выпускников кафедры выбрали своим местом работы краснодарский Центр грудной хирургии.

Роль личности

Решение Владимира Алексеевича Порханова в начале двухтысячных годов пригласить на работу в создаваемый Центр грудной хирургии Кирилла Олеговича Барбухатти, на тот момент ведущего хирурга лучшего кардиологического центра страны — Санкт-Петербургского НИИ имени В. А. Алмазова, было очень дальновидным и имело большие положительные последствия. Отделение кардиохирургии №2 НИИ — ККБ №1 и в целом Центр грудной хирургии с момента его создания занимают лидирующие позиции в стране в основных направлениях кардиохирургической помощи населению: в первой пятерке ведущих медицинских центров по количеству операций с применением искусственного кровообращения, по количеству операций коронарного шунтирования и операций на клапанах сердца. Двадцать седьмого марта 2010 года здесь была проведена первая трансплантация сердца. И по числу таких операций, имеющих высочайшую степень сложности и предполагающих использование самых современных медицинских технологий, краснодарцы также в числе лидеров.

— За эти годы мы пролечили более сорока тысяч больных. По нынешним меркам это состав четырех дивизий,— говорит Кирилл Олегович Барбухатти, который в медицине уже более сорока лет.

Выдающийся хирург не забывает, что он морской офицер — военную присягу давал в молодости на флоте. Понятия чести, долга, этики в хирургии и военном деле, несомненно, общие. Доказательство этому — и многолетняя работа Кирилла Олеговича Барбухатти как руководителя, наставника, профессионала высочайшего уровня. Он помнит многих своих пациентов. Но в памяти остаются прежде всего те, кого не удалось спасти. Одна из самых важных целей — чтобы после операций выписывались из больницы и шли на поправку все пациенты. Но к сожалению, это, вероятно, недостижимо.

— На любой войне есть понятие «безвозвратные потери». У нас — понятие «госпитальная летальность»,— рассказывает Кирилл Олегович. — Сегодня это два — два с половиной процента. Как в нашем центре, так и в столичных медицинских центрах или же в лучших европейских и американских клиниках. Пока от этой статистики уйти не удается. Но мы к этому очень стремимся.

— Кирилл Олегович, Владимир Алексеевич Порханов убедил вас возглавить кафедру?

— Он настоятельно попросил это сделать, аргументировал тем, что надо делиться опытом, знаниями, которые есть, с молодежью. На самом деле идея создать такую кафедру была гениальной. Сейчас уже понятно, что кардиохирургия и кардиология для пациента — это как мама и папа для ребенка: одновременно очень важны! Если у человека есть врожденные пороки и аномалии сердца, кардиологи и хирурги всё время присутствуют рядом с ним. Нередко кардиолог или кардиохирург, которые вели его, умирают, а пациент продолжает жить. Таких историй описано огромное количество.

И это касается в том числе и пересадок сердца, когда пациенты переживают своих спасителей! Пятнадцать — двадцать лет назад было убеждение, что с пересаженным сердцем дай бог десять лет бы прожить. Но сегодня жив и первый пациент Кирилла Олеговича Барбухатти, которому он пересадил сердце, и вторая пациентка, про удивительную историю которой можно, как говорит кардиохирург, писать книгу. Сегодня в мире есть примеры, когда люди с пересаженным сердцем живут уже и двадцать пять — тридцать лет.

Кто может стать кардиохирургом?

Вопрос о том, сколько лет надо учиться, чтобы стать кардиохирургом, далеко не праздный.

— Чтобы была возможность заниматься сердечно-сосудистой хирургией, раньше надо было учиться два года, сейчас — три,— говорит Кирилл Олегович Барбухатти. — Но положа руку на сердце, и три года — это очень мало. Например, в так называемых развитых зарубежных странах цикл обучения кардиохирурга занимает около десяти лет. У нас же, повторюсь, три года. Хотя, естественно, после трех лет обучения никто не даст человеку сразу самостоятельно оперировать. Окончив ординатуру, он будет еще много лет учиться, чтобы получить такое право.

Сам Кирилл Олегович Барбухатти начал самостоятельно оперировать в двадцать семь лет. Притом что в центре, где он работал, была колоссальная конкуренция между молодыми хирургами. Прошло тридцать с лишним лет, а он до сих пор помнит малыша с двумя пороками сердца, которого ему впервые было доверено прооперировать. Операция прошла с хорошими результатами, за ней на следующий день последовала другая, потом следующая… И шаг за шагом, как говорит сам Кирилл Олегович, он вошел в кардиохирургию. К тридцати годам проводил уже очень сложные и рискованные операции. Это были пациенты с приобретенными пороками сердца, со сложнейшими клапанными ситуациями, вплоть до критического поражения. Но шунтирование до определенного момента не проводил: подобные операции он начал делать примерно в 1996 году. Первый коронарный пациент — молодой шофер — тоже остался в памяти Кирилла Олеговича.

— Кирилл Олегович, а можно определить быстро, подходит ли молодой специалист для кардиохирургии или нет?

— Любой человек, какую бы он ни выбрал специальность,— это сочетание негатива и позитива. И всегда, принимая решение сотрудничать с этим человеком дальше или расстаться с ним, взвешиваешь, чего больше: хорошего или плохого. Многие приходят и быстро уходят. Всем в самом начале говорю: если хотите заработать много денег, то вы не туда пришли. А вот хирургии в вашей жизни будет очень много — и сегодня, и через десять, и через двадцать лет, если останетесь… Если человек очень хочет остаться, для меня этого достаточно. У каждого что-то получается, а что-то нет. С молодыми я строг и даже иногда жесток, но как иначе?

— И двойки ставите?

— Конечно, ставлю. Отсылаю, если надо, на пересдачу. Могу привести пример. Не буду называть фамилию: сегодня это уникальный сосудистый хирург, который учился у нас на кафедре. Пришел ко мне на экзамен неподготовленный, отвечал плохо, даже безобразно. Я говорю: «Два балла — придешь и пересдашь». Приходит на пересдачу — и снова я ему больше двух баллов не могу поставить. За него попросили очень авторитетные люди из Москвы. Много чего обещали, но я им сказал, что мне моя репутация важнее всего. Короче, парень остался на второй год. Но взялся за ум, собрал волю в кулак и все-таки сдал экзамен. Сейчас этот хирург блестяще оперирует, делает такие вещи, которые в нашей необъятной стране мало кто может, в том числе на роботе оперирует сложнейшие вещи, связанные с артериальными реконструкциями. Я им просто горжусь. Когда встречаемся, смеемся, вспоминая ситуацию с пересдачей. Он мне как-то сказал: «Спасибо, что вы меня отправили тогда: только после этого я начал хоть понимать, каким путем мне нужно идти».

Ленинградская школа

Говоря о своих учителях, Кирилл Олегович подчеркивает, что вся ленинградская кардиохирургия родом из Клиники хирургии имени П. А. Куприянова.

Петр Андреевич Куприянов — один из основоположников советской сердечно-сосудистой хирургии, начальник кафедры хирургии Военно-медицинской академии имени С. М. Кирова, академик Академии медицинских наук СССР.

— Он великий человек, хирург от Бога, генерал. Кафедру от него принимал в свое время Анатолий Пантелеймонович Колесов — тоже выдающийся хирург, но он, к сожалению, очень рано ушел. Вот он и был непосредственным начальником и наставником моего учителя — Владимира Константиновича Новикова, который в 1987 году организовал кардиохирургический центр в Научно-исследовательском институте кардиологии — сейчас это Национальный медицинский исследовательский центр имени В. А. Алмазова,— рассказывает Кирилл Олегович.

Владимир Константинович предложил Владимиру Андреевичу Алмазову пригласить на работу в центр просто нормальных, толковых молодых ребят — не политиканов и карьеристов, а действительно тех, кто стремится заниматься кардиохирургией. Кирилл Олегович Барбухатти пришел работать под начало В. К. Новикова в 1988 году, можно сказать, прямо со студенческой скамьи.

— Во второй день мы, те, кто пришел в команду Новикова, услышали такие слова, сказанные в наш адрес: «Вам выпала удача попасть сюда, но шансов остаться здесь у вас через год или два, когда мы на вас посмотрим, практически нет. Но шанс будет предоставлен каждому». Вот такая игра слов,— вспоминает Кирилл Олегович.

Хирург помнит и свой первый опыт в операционной. Это было на втором курсе учебы в 1-м Ленинградском медицинском институте имени академика И. П. Павлова. Одногруппница предложила пойти на заседание студенческого научного общества кафедры хирургических болезней стоматологического факультета, которым руководил бывший главный хирург Тбилиси Реваз Владимирович Гелазония. Именно он, как говорит Кирилл Олегович, заразил его хирургией. Заседание началось в шесть вечера, а после него руководитель спросил: «Кто любит хирургию? У нас в больнице рук не хватает: всю ночь будут идти операции…» Вот так и выпал шанс студенту Барбухатти впервые ассистировать оперирующим хирургам. Ему вручили ножницы — нужно было срезать нитки, которыми был сделан послеоперационный шов у девочки с осложненным аппендицитом. И у него предательски задрожали руки…

— Вся жизнь человека на концах этих ножниц. Мне нужно было отрезать максимум два — три миллиметра, что в первый раз оказалось непростой задачей. И меня это задело очень сильно,— говорит хирург. — С того самого момента я начал изучать всё, что касается хирургии, читать монографии. Мои бабушки помогли мне оформить подписку на два научных журнала: московскую «Хирургию» и ленинградский «Вестник хирургии». В общем, выбор был сделан окончательный.

Заточены на работу

В составе кафедры ведущие специалисты в области кардиологии и сердечно-сосудистой хирургии. Среди них профессор, доктор медицинских наук Овик Арменович Алуханян; доктор медицинских наук Алексей Николаевич Федорченко — заведующий отделением рентген-хирургических методов диагностики и лечения НИИ — ККБ №1; кандидат медицинских наук Максим Леонидович Кандинский — заведующий отделением хирургического лечения сложных нарушений ритма сердца и электрокардиостимуляции НИИ — ККБ №1; Юрий Николаевич Горожанцев — заведующий отделением функциональной диагностики НИИ — ККБ №1; кандидат медицинских наук Инга Александровна Шелестова — заместитель главного врача по поликлиническому разделу работы НИИ — ККБ №1; кандидат медицинских наук Ольга Васильевна Бабичева; кандидат медицинских наук Дмитрий Сергеевич Аристов; доктор медицинских наук Сергей Юрьевич Болдырев; кандидат медицинских наук Сергей Александрович Белаш; кандидат медицинских наук Александр Петрович Богдан; кандидат медицинских наук Олег Владимирович Курганский; Инна Александровна Белан.

Научные интересы кафедры сосредоточены в сфере лечения кардиохирургических пациентов крайне высокого риска, изучаются проблемы трансплантации сердца, хирургического лечения острого коронарного синдрома, реваскуляризации миокарда при диффузном атеросклерозе, хирургического лечения патологии восходящей аорты, хронической венозной недостаточности, реваскуляризации артерий нижних конечностей. Кафедра ведет регистр острого аортального синдрома. Результаты исследований докладываются на всероссийских, региональных, международных конференциях, публикуются в ведущих научных журналах.

— Сейчас до сих пор в некоторых клиниках есть коронарные хирурги, которые делают только шунтирование, а есть те, кто проводит операции на клапанах сердца. А сочетанных больных, которым нужна и клапанная, и коронарная коррекция, достаточно много. Например, в нашем центре каждую неделю два-три таких пациента. Поэтому важно, чтобы молодые хирурги учились и тому и другому,— говорит Кирилл Олегович.

В Центре грудной хирургии два отделения сосудистой хирургии — в общем девяносто коек. Первым отделением заведует Роман Александрович Виноградов, вторым — Султан Расулович Бутаев. И весь «плавсостав» этих отделений, как говорит Кирилл Олегович Барбухатти, воспитан на кафедре кардиохирургии и кардиологии.

— Заточены на работу у нас, и мы эти гордимся,— подчеркивает он.

Сегодня и в отделении, которым руководит Кирилл Олегович, работает уже несколько поколений выпускников кафедры.

— Нельзя не назвать тех, с кем мы работаем вместе с первого дня: это доктора Сергей Юрьевич Болдырев и Сергей Александрович Белаш. Когда мы познакомились, это были два паренька. Сейчас оба блестящие хирурги, у каждого свой стиль работы, своя манера,— рассказывает Кирилл Олегович. — Оперируют всё, включая самые нестандартные, драматичные случаи. С совершенно приемлемыми результатами, которых добивается вся наша клиника в целом. И я этим горжусь. Знаю, а мне как-никак седьмой десяток, если вдруг что, дело, которое здесь существует, не остановится ни на одну минуту. Потому что у нас есть Болдырев и Белаш, есть и другие не менее талантливые специалисты.

Со статистикой не поспоришь

Национальный медицинский исследовательский центр сердечно-сосудистой хирургии имени А. Н. Бакулева ежегодно собирает статистику проводимых на всей территории России операций на сердце и сосудах. Эти данные фиксируются в ежегодном справочнике «Сердечно-сосудистая хирургия». Примечательно, что только в Москве около ста клиник, которые оперируют на открытом сердце. Тем не менее с тех пор, как открылся краснодарский Центр грудной хирурги, он всегда на самых высоких позициях по количеству проведенных операций. Например, в 2003 году краснодарцы были вторыми после Бакулевского центра. В разные годы наш центр занимал и третье, и четвертое, и пятое место. Сейчас — на шестом месте.

Краснодарскими кардиохирургами сделано уже около двухсот пятидесяти пересадок сердца.

— На самом деле это очень мало, потому что в первые годы мы делали по тридцать две — тридцать восемь операций. А например, в 2024 году мы сделали ноль: не было доноров,— рассказывает Кирилл Олегович. — В первом полугодии этого года мы сделали четыре пересадки.

— А установки искусственных сердец в крае проводились?

— Ряду пациентов были установлены системы вспомогательного кровообращения. Но речь не идет об искусственном левом желудочке или двух желудочках — бивентрикулярных вспомогательных устройствах. Всегда возникает вопрос потребности в этих операциях. Сейчас Минздравом выделяются единичные квоты, потому что операция стоит порядка пятнадцати миллионов рублей. Отечественные системы вспомогательного кровообращения есть, они вполне надежные. Но это в любом случае временные системы. Хотя в ряде случаев пациенты, которым ставят искусственный насос, привыкают к чемоданчику, который обеспечивает бесперебойную работу системы, и готовы жить с ним уже постоянно. Это мировой опыт. В России таких больных несравнимо меньше, чем в тех же США. У нас сотни — у них тысячи, десятки тысяч. И это за рубежом называется «терапия судьбы», когда такого пациента вызывают на пересадку сердца, а он отказывается от операции, предпочитая оставить всё как есть. Уже описаны случаи, когда пациенты живут с искусственным левым желудочком больше десяти лет.

— А как обстоит дело с кардиостимуляторами?

— Я вас могу познакомить с членом нашей кафедры Максимом Леонидовичем Кандинским. Он возглавляет одно из самых мощных отделений в стране — и по количеству, и по качеству операций, проводимых при нарушениях ритма сердца… Есть врожденные блокады, врожденные нарушения проводимости сердца, которые требуют стимуляции с первых месяцев жизни.

Поэтому стимулятор для некоторых больных — это исцеление… Современные стимуляторы в среднем работают десять — двенадцать лет. Потом должна быть произведена замена батарейки. И с такими батарейками люди живут десятилетиями.

— Кирилл Олегович, дайте, пожалуйста, совет нашим читателям, как сохранить здоровье сердца.

— Да эти советы хорошо всем известны. Стараться не иметь вредных привычек. Например, курение — это страшный вред. Это гвоздь, который ты забиваешь в свои сердце, легкие каждый день — и по многу раз. А уж об электронных сигаретах и речи нет: они еще вреднее! Ну и питаться, конечно, надо правильно.

Марина АДАМОВА