Общество / 14-11-2024 12:15

Линия защиты адвоката Елены Черенковой

Елена Васильевна Черенкова пришла в адвокатуру сначала в качестве стажера, а статус адвоката получила в 2008 году. За эти годы она ни разу не пожалела о выборе профессии.

— В моей семье нет юристов. Стать юристом — эта мечта не давала мне покоя еще со школьной скамьи. После окончания одиннадцати классов я поступила в техникум, где получила образование бухгалтера-экономиста. И хотя училась хорошо, уже во время обучения я поняла, что это не мое призвание. С разговором о том, что все-таки я хочу получить юридическое образование, я пришла к родителям. Они меня поддержали, за что я им очень благодарна. Отец говорил в своих наставлениях о том, что профессия юриста сложна и я должна понимать, что это не только способ заработать денег — это будет делом моей жизни, а значит, нужно быть готовой преодолевать и связанные с этой профессией трудности. Твердость характера, которую, как я считаю, унаследовала от отца, и умение регулировать споры мирным путем, как это делает мама, очень помогают мне в профессии,— говорит Елена Васильевна Черенкова.

После окончания юридического факультета Елена Черенкова работала юристом в разных компаниях, возглавляла юридический отдел. И всё вроде бы хорошо, но элемент рутины в работе всё равно был. И вот его величество случай: однажды разговорились с коллегой, который ушел в адвокатуру,— и тот предложил: попробуй, поработай стажером, присмотрись к специальности, это интересно.

Оставив за собой работу в компании по соглашению, Елена окунулась в адвокатуру. И так оттуда и не вынырнула: многозадачность, ежечасная смена обстоятельств, свобода решений, необходимость работать сразу во многих направлениях — ее увлекло в адвокатской деятельности всё это.

— Поначалу даже был некоторый страх: настолько свободы много,— рассказывает о своем решении Елена Васильевна. — А там, где много свободы, там и много обязательств: ты отвечаешь за свою судьбу, ты отвечаешь за судьбу своего доверителя, ты отвечаешь, пусть и косвенно, за исход судебного процесса, ты отвечаешь за то, как данный процесс скажется на судьбе родных и близких твоего доверителя и так далее и так далее — этот список можно продолжать бесконечно. И такой объем обязательств нести, конечно же, непросто. Наверное, поэтому среди адвокатов я не встречала людей с мягким характером. Но там, где минусы, они же и плюсы. Ты за всё за это отвечаешь, но ты и сам с этим работаешь. А когда рядом плечом к плечу становится твой доверитель, то вы вместе уже настоящая команда! Четыре VD. Вездеход.

— Мне повезло с наставниками,— вспоминает Елена Васильевна. — Сначала я работала в филиале №30 Краснодарской коллегии адвокатов, потом в сорок третьем филиале, а потом и по сей день — заместитель председателя по гражданским делам адвокатской коллегии «Карпика и партнеры». Всегда у нас было очень открытое профессиональное общение, когда можно посоветоваться с коллегами по каким-то правовым коллизиям, мы стараемся поддержать друг друга в работе, если необходимо. Более того, в нашей коллегии практикуется командный подход к работе, то есть в каждом деле участвует не менее двух адвокатов. Исходя из того, что я являюсь заместителем председателя коллегии по гражданским делам, я осуществляю контроль гражданских дел, которые находятся в производстве коллегии, а также участвую лично в делах наряду с остальными адвокатами.

— Вы преимущественно работаете в Краснодаре?

— Не только. Часто веду дела и за пределами города Краснодара и даже Краснодарского края. Скажу честно: очень люблю, когда есть дела в других регионах и необходимо ездить, летать, это, как говорится, мое. Ты как бы погружаешься в другую реальность, в разных регионах разный подход к рассмотрению дел, что, несомненно, вызывает профессиональный интерес.

— Елена Васильевна, а есть какие-то правила в работе, которые вы для себя выработали и которых придерживаетесь?

— Из наиболее важных считаю, что это усердие и самодисциплина. Нельзя оставлять на завтра то, что можно сделать сегодня. Еще адвокат всегда должен быть готов к состязательному процессу. Умение противостоять оппоненту, безусловно, важно. Ты всегда должен быть готов принять удар.

— Ваша специализация — гражданские дела?

— Не только, я от уголовных дел не отказываюсь. Адвокат — профессионал в любой области права. Со временем, наработав опыт, мы можем позволить себе подбирать дела тех категорий, которые более близки и нравятся, профессионально интересны.

Часто уголовные и гражданские дела идут рука об руку: из уголовных вытекают гражданские, а из гражданских — уголовные. Просто гражданских дел объективно больше. Вообще, я за универсальность в адвокатуре. Безусловно, специализация имеет место, но я сторонница той позиции, что, работая в разных сферах права, адвокат становится более универсальным, более гибким в подходах и часто за счет этого — более эффективным.

— Елена Васильевна, в книге «Золотые страницы Кубани», в разделе «Юриспруденция», есть статья о вас. То есть профессиональное сообщество оценило ваши профессиональные заслуги. Может, есть и какие-то другие награды?

— В 2016 году я награждена Почетной грамотой Адвокатской палаты Краснодарского края, в 2022 году награждена Почетной грамотой Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации. В статье обо мне в периодическом издании книги «Золотые страницы Кубани», в разделе «Юриспруденция и юристы Краснодарского края», сказано как об адвокате, осуществляющем активную деятельность на территории Краснодарского края, а также в иных городах России.

Я постоянно пополняю свой профессиональный багаж, периодически прохожу повышение квалификации, считаю, что это очень важно и нужно для любого адвоката. Данные курсы и вебинары проводятся и Адвокатской палатой Краснодарского края, и Федеральной палатой адвокатов России. Об участии нам выдают сертификаты.

— Елена Васильевна, и нет никаких табу в выборе дел? Любые?

— Дела любые. Но табу все-таки есть. Например, если я вижу, что доверитель откровенно лжет. Зачастую это приводит к расторжению соглашения об оказании юридической помощи. Почему так категорично? Потому что ложь обязательно приведет к негативным последствиям. Меня подобный подход к делу не устраивает. Мои соглашения всегда содержат пункт о недостоверности информации, подложных и поддельных документах и последствиях их представления адвокату.

В гражданских делах бывает, когда клиент скрывает «некрасивую» правду о себе либо документы, подтверждающие некую нечистоплотность в делах. А в уголовных делах, особенно в тех, которые связаны с преступлением против личности, далеко не все белые и пушистые, есть случаи, когда подзащитный откровенно пытается использовать адвоката — мои профессиональные права и возможности, мои эмоции. Поэтому я требую от своих клиентов: даже если правда «некрасивая», адвокат должен ее знать. Не для того, чтобы осудить клиента, а для того, чтобы помочь выйти если уж не с достоинством, то хотя бы с наименьшими потерями, так сказать, из сложившейся ситуации.

С опытом приходит понимание людей, определенная осмотрительность и, я бы сказала, даже определенный цинизм. Но это и хорошо. Для того чтобы выстроить правовую позицию, излишние эмоции не нужны. Нужно досконально изучить ситуацию, ее нюансы, плюс необходим профессиональный подход. Почему адвокаты не берутся защищать своих родных и близких? Да потому, что ты не можешь относиться к ситуации беспристрастно: она касается тебя, выводит из эмоционального равновесия. И вот здесь где-то рядом с эмоциональным равновесием стоит и профессиональная адекватность. У нас как у врачей: путь к выздоровлению начинается с правильного диагноза, а уж потом назначается лечение. У нас так же: сначала правильно ставим диагноз — досконально разбираемся в ситуации, выявляем истину, отделяем факты от эмоций и предположений, изучаем документы и доказательства, чем эти факты можно подкрепить, а потом назначаем адекватное лечение — выстраиваем правовую позицию. Как и врачи, мы никогда не гарантируем результата. Прогнозируем — да, но гарантировать — точно нет. Возвращаясь к вопросу о табу: невозможно защитить человека, который лжет своему адвокату. Подзащитный должен открыть правду адвокату, какая бы она ни была.

— У вас в практике были дела, когда ваш доверитель вызывал у вас антипатию?

— Были. Но к работе это не имеет отношения. Главная функция адвоката — защищать. Мы не дружить пришли, а заключили соглашение. Значит, его условия должны исполнять обе стороны, и я — в первую очередь.

— Расскажите, пожалуйста…

— Нередко это дела, связанные с наследством, разделом имущества и с детьми. Очень эмоциональные, с обилием, так сказать, грязи со всех сторон, попытками манипулирования. Помню свой первый опыт, тогда я только получила статус адвоката, когда мне пришлось «искупаться в грязи» и понять, что будет дальше в моей профессии: он при должности, развод, определение места жительства и порядка общения с ребенком, раздел имущества… В работе с этим клиентом было столько неприглядного, низкого… Я выступала адвокатом на стороне мужчины. При разделе было принято решение по большей части в пользу моего доверителя: жена не смогла подтвердить документально факт совместной покупки многих дорогостоящих вещей. В это время подтверждающие документы — чеки, договоры и т. д. — были у меня, мне передал их мой доверитель. Я понимала, что он поступает не по-мужски даже с учетом того, что основные средства в семье зарабатывал именно он, а она занималась воспитанием их совместного ребенка и вела домашнее хозяйство. В его ситуации надо было бы большую часть спорного имущества оставить бывшей супруге, поскольку с ней остается ребенок, например детскую мебель. Но я, как адвокат, не имела права выступить против интересов своего доверителя. Даже если лично мне несимпатична его позиция.

Или другое дело: брат изнасиловал сестру. Представьте мое отношение к обвиняемому, чьим адвокатом я работала на том процессе. Но я честно и добросовестно сделала всё, что должна была, чтобы моему подзащитному вынесли наказание соразмерно содеянному, не больше.

— Расскажите, пожалуйста, о делах, которые особенно остались в памяти…

— Их много. Например, мне не единожды приходилось работать по делам с участием присяжных. По двум делам об убийствах, где я работала адвокатом, вынесены оправдательные приговоры. Одно из этих дел было достаточно громким, оно соприкасалось с делом Цапков. Большое количество обвиняемых по самым тяжким статьям, в том числе убийство. У каждого обвиняемого был свой адвокат по соглашению и адвокаты по назначению, мы работали целой командой. В итоге все обвинения были сняты, подзащитные оправданы. Это был ценный профессиональный опыт.

Если взять дело из категории гражданских, то очень запомнился трудоемкий процесс об исключении имущества из наследственной массы. Так, моя клиентка приобретала недвижимость за счет собственных средств, но оформляла не на себя, а на мать. Вследствие болезни мать скончалась, и, конечно, объявились наследники: брат, супруг матери и бабушка — мать умершей, то есть наследники первой очереди за умершей. Все знали, как приобреталась недвижимость, за чей счет и по какой причине было необходимо оформить подобным образом. Однако никому не помешали эти обстоятельства претендовать на спорное имущество. Несмотря на то что у нас была хорошая доказательная база, всё же попотеть пришлось неоднократно. Спор окончился в пользу моей клиентки.

Было и очень запоминающееся арбитражное дело. ИП обратился с иском к ООО о взыскании денежных средств. В рамках дела был наложен арест на имущество ООО, а именно на крупный рогатый скот, который был передан под материальную ответственность ИП. Что примечательно, первоначально дело принял к производству суд общей юрисдикции и успел даже наложить арест, о чем ООО узнало, только когда его посетил судебный пристав с целью исполнения определения суда. Конечно, реакция последовала незамедлительно, и дело было передано по подсудности в арбитражный суд. Мы судились на протяжении почти трех лет. Я представляла интересы ООО. ИП за весь период споров писал жалобы во все силовые структуры о якобы нарушении его прав. Подавал различные иски, их было в совокупности девятнадцать, это и в арбитражном суде, и в суде общей юрисдикции. Конечно, какие-то из них просто не рассматривались, потому что сам истец впоследствии отказывался от исков либо вовсе не являлся в суд. Тем не менее мы с моим доверителем, директором ООО, являлись по каждому вызову суда либо той структуры, куда поступали жалобы. Знаете, это было своеобразное выматывание нас — по-другому и не скажешь. Мы курсировали практически каждую неделю между Краснодаром, Тахтамукайским районом, Майкопом и Ростовом-на-Дону, от одного суда к другому. Тем не менее самые существенные иски по спору между ООО и ИП рассмотрены не только судом первой инстанции, но и апелляционной и кассационной инстанциями, где мы с моим доверителем одержали победу. Более того, мы взыскали все убытки, расходы. В рамках возбужденного исполнительного производства между ООО и ИП было заключено мировое соглашение, по которому в кратчайшие сроки ИП возместил всё присужденное.

— Гордитесь им?

— Я особенно горжусь теми делами, которые удалось урегулировать миром. Абсолютной правды не существует. Как и абсолютной правоты. Иногда людям надо помочь услышать друг друга и помочь найти компромисс. «Всё мое! Наказать всех!» — позиция, безусловно, сильная. Но тупиковая. И контрпродуктивная. Найти компромисс, а если еще удается сделать это вне судебного процесса — самый лучший вариант. Любой судебный процесс — этот колоссальные издержки, и моральные, и материальные. Чем короче этот путь, тем он дешевле во всех отношениях. Не во всех спорах имеется необходимость долгих длительных судебных разбирательств. Поэтому я как адвокат всегда стремлюсь объяснить это людям.

— А если речь идет об уголовных делах?

— Если санкция статьи Уголовного кодекса России позволяет примирение сторон, то почему бы и нет? Также оговариваются условия примирения — и, как говорится, по рукам. Разница в том, что в уголовных делах это «война» фактов и доказательств, а в гражданских — «война» документов и аргументов. Но суть одинакова. Приговор или судебное решение — это условия, на которых заключается мир. Если вас они не устраивают, вы идете в суд следующей инстанции.

— Елена Васильевна, во время судебных тяжб люди часто открываются не с лучшей стороны. А если говорить про уголовные дела? Там иногда такое…

— А это одна из сложностей нашей профессии. И как бы я ни декларировала беспристрастный подход к делу, всё равно все мы люди и всё равно невольно пропускаешь каждую ситуацию через сердце. Я тогда для себя нашла отдушину, способ реабилитации: это путешествия, храмы, красивые места, горы. Словом, новые впечатления. Увидеть красоту жизни как противовес ее уродливым проявлениям. А еще я человек верующий. Молитва помогает и укрепляет.

— Есть категория дел, работать с которыми нравится?

— Моя любимая категория дел — это наследственные и земельные споры, раздел имущества. Те дела, где очень многое зависит от того, какую правовую позицию выстроит адвокат. Но и в этом случае я всегда говорю, что абсолютной победы не бывает: например, в рамках раздела наследства вы получаете большую часть спорной массы. Но полностью разрушите родственные отношения. Готовы навсегда вычеркнуть из своей жизни добрые отношения с сестрой, или братом, или тетей? Занимая такую позицию, вы навсегда закрываете для себя возможность их когда-либо восстановить… Когда предлагаешь варианты, всегда надо обозначить, где уступка. Часто такая «цена» является для доверителя вполне приемлемой. «Выиграть суд» — очень оценочное понятие. Моя задача как адвоката — сделать работу так, чтобы доверитель воспринимал судебное решение как благоприятное для себя: не в смысле убедить его в этом, а объяснить, какие правовые последствия могут быть в той или иной ситуации, и выработать такую линию защиты, чтобы эти правовые последствия были для моего доверителями самыми благоприятными из возможных. Иногда люди приходят со своим каким-то видением ситуации, а часто еще подкрепляют это аргументами: мол прочитали в Интернете или где-то там еще — вот так и вот так…

Во-первых, если бы это было всё так просто, как в Интернете, то зачем тогда был бы нужен адвокат? Почитал, сделал, как написано,— и вуаля! А во-вторых, нас пять лет учат в университете, а потом мы еще работаем стажерами или получаем юридический опыт в организациях. Да и учимся мы, адвокаты, всю жизнь: законы меняются, жизнь вносит коррективы, появляются новые инструменты для разрешения тех или иных вопросов. Поэтому, если вам «как в Интернете», то это не ко мне. Если вы нуждаетесь в квалифицированной защите, добро пожаловать!