Культура / 26-01-2024 13:36

Федосеев: первопроходец и писатель

Девятнадцатого января исполнилось бы 125 лет со дня рождения писателя Григория Федосеева. Писателя, геодезиста. Картографа.

Федосеев родился в Карачаево-Черкесии. Учился в Кубанском политехническом институте. Как инженер-геодезист участвовал с экспедициями в составлении карт Сибири, Забайкалья, Дальнего Востока, побережья Северного Ледовитого океана. Составил первую топографическую карту Хибинского апатитового месторождения на Кольском полуострове. Внес свой вклад в установление границы нашего отечества с Ираном. Мало кто может похвастаться такой богатой биографией первопроходца крайних малохоженых рубежей нашей страны. Обладавшего редкой стойкостью и силой характера.

На зависть романтикам — мальчишкам и юношам, мечтающим за школьной партой или в студенческой аудитории именно о такой биографии. При этом далеко не каждый задумывается, каково в действительности отмерять сотни километров пешком или на лошади, спать нередко под открытым небом или в палатке, под шум ливня или метели, в дикой тайге, горах. Где бродят непуганые звери и таятся неведомые клады минералов, так нужных стране.

За свой героический труд геодезист, картограф Григорий Федосеев был удостоен двух орденов Красного Знамени. А пережитое стало богатейшим материалом для написания художественных книг: «Злой дух Ямбуя», «Мы идем по Восточному Саяну», «Последний костер», «Смерть меня подождет».

Этими книгами я зачитывался подростком. Они и сегодня стоят на моих первых книжных полках. Равно как и на полках тысяч других почитателей таланта Федосеева.

Время идет, а читатели не утрачивают интереса к произведениям Федосеева. Они переиздаются и находят путь к сердцам всё новых поколений читателей. И не только в России. В чем же феномен творчества Федосеева?

«А в чем,— скажете вы,— феномен таких разных на первый взгляд произведений, как «Одиссея» и «Илиада» Гомера, «Эпос о Гильгамеше» древних шумеров, «Дон Кихота» Сервантеса, произведений Джека Лондона, Жюля Верна, повести «Женьшень» Пришвина, произведений Арсеньева и многих-многих других?». Имя им — легион. Их всех таких, кажется, разных объединяет одна тема, имя которой — приключения.

По этим разновременным авторам можно понять, что человечество всегда волновала жажда приключений и герои этих приключений — сильные мужественные люди, готовые идти до конца к своей цели, как бы это ни было трудно. Читатели примеряют поступки героев книг на себя и сами становятся лучше, целеустремленнее, больше ценят жизнь, семью, своих близких.

Так, капитан древнеегипетского судна, отправленный фараоном в легендарную страну Пунш, где еще никто из египтян до него не был, пережив массу приключений, трудностей, открытий, завидев через два года на обратном пути родные берега Нила, скажет: «Нет ничего дороже, чем увидеть родной дом, жену и детей, свою землю». Не правда ли, какой неожиданный посыл!

Герой «Эпоса о Гильгамеше» совершил ряд подвигов — и боги решили подарить ему бессмертие или несметное количество золота — как он захочет. Герой поэмы говорит: «Не надо мне бессмертия и богатства. Разрешите мне только увидеть тень умершего друга». Как видим, приключения несут еще и огромный заряд гуманизма. Как несет его один из героев повести Пришвина «Женьшень» — искатель волшебного корня, охотник Лувен, который говорит, что ему равны все люди, не несущие зла. Этому всемирному гуманизму учится у старого китайца русский солдат, уставший от войны, крови и решивший поселиться в тайге, приручить и разводить оленей, из пантов которых делают бесценное лекарство.

Неподалеку от этих мест, рядом с русско-китайской границей, ходил в экспедиции по Уссурийской тайге геодезист Владимир Арсеньев, чьими книгами я, как и многие другие, зачитывался в детстве и юности и которые перечитывал уже в зрелом возрасте, открывая новые тайны арсеньевских произведений. Поражаясь мастерски описанному характеру проводника экспедиции — жителя этих мест Дерсу Узала, наделенного особым даром любви к людям, к сохранению природы родного края. Мечтал пройти его дорогами, пролегавшими в нехоженых дебрях Сихотэ-Алиня, в Уссурийской тайге. Как потом зачитывался книгами английского топографа Фоссета, устанавливавшего в тридцатые годы границы ряда латиноамериканских стран и открывавшего читателям незнакомый мир амазонских джунглей.

Почему же нас так влечет неведомый мир малоизученных мест, где вместе с писателем мы становимся как бы первооткрывателями неведомых краев и земель? Добавьте к этому тот факт, что всё больше нас, людей, живет в городах. Ходит на работу в присутственные места, конторы, школы, поликлиники ли больницы, фабрики изо дня в день и из года в год. Ну как тут не мечтать о дальних странах, неведомых краях хотя бы мысленно!

Как не позавидовать счастливцам, для которых крышей было небо, а стенами — брезентовые палатки. Столовой служили бревна, сложенные у костра. Романтика. Но какая суровая при приближении! Не каждому по плечу.

Федосеев был топографом, геодезистом, как Арсеньев. Парнишка из глубинного горного села, сын офицера первого хоперского полка, погибшего в Первую мировую войну, как и его старший брат Петр.

В Григории Федосееве с детства жила мечта о дальних странах и малоизученных регионах необъятной России. И он поступает в Краснодарский политехнический институт, на факультет, не суливший упорядоченной размеренной жизни в какой-нибудь конторе в городе, и в 1926 году получает заветный диплом топографа и геодезиста.

Мечта сбылась. Он с рюкзаком и теодолитом пробирается нехожеными тропами, нередко звериными, где хозяевами испокон веков были медведи, рыси да волки. Вечером — долгие неторопливые беседы за обжигающим чаем у костра, подведение итогов дня и мертвецкий сон в палатке, под марлевым пологом, под музыку злобного гнуса и комаров. Так начинал будущий писатель свою трудовую биографию по составлению карт малоизученных районов на Кольском полуострове, где летом никогда не кончается день и завораживает невероятное буйство жизни дикой природы.

А обилие всевозможных грибов и ягод, полные непуганой рыбы стремительные реки позволяли разнообразить скудный дневной паек, состоящий в основном из каш, галет и сухарей. Геодезисты, топографы, геологи, как правило, становятся философами. Наедине с природой, вдали от шумных городов появляется возможность углубляться в себя и окружающий мир. И задумываться, кто мы: человеки, живущие в этом мире по законам природы, или ее покорители, призванные взять у нее всё, что можно? Здесь, на диком Севере, он начинает вести дневники, которые потом послужат исходным материалом для написания рассказов и повестей.

Кольский полуостров, Закавказье, Сибирь и Дальний Восток станут его подлинными университетами жизни, которые требуют немалого мужества, стойкого характера не только для выполнения производственных планов, но и для близкого понимания людей, которые в трудных, экстремальных полевых условиях открываются как своей лучшей, так порой и негативной стороной. Не каждому дано по плечу нести испытание, выпавшее на его долю. Федосеев не судил их. Каждому свое.

В 1938 году он, начальник отряда, а позднее уже начальник экспедиции, руководит топографическими работами на полноводной, стремительной Ангаре — Угрюм-реке, как ее назвал писатель Шишков, автор знаменитого романа «Угрюм-река», на средней и Нижней Тунгусках. Исследует суровые, мало приспособленные для жизни, неизученные Яблоневый и Становой хребты, Охотское побережье. А заодно пристально присматривается к местным аборигенам, для которых эти суровые места, трудные для жизни,— их родной дом, в котором они живут наедине с природой, по ее законам.

Ему уже было пятьдесят, когда другие уже напишут свои лучшие книги. Федосеев задумывает написать сборник рассказов «Таежные встречи». Вначале книга называлась «В тисках Джугдыра — тропой испытаний». Она будет опубликована в журнале «Сибирские огни». Надо сказать, что в советские годы произведения о геологах, топографах, мореходах не залеживались в издательствах и редакциях. Молодежь жаждала приключений, и этот запрос учитывался.

Федосеев позднее признается, что не ожидал, как трудно ему будет даваться каждая строчка! Но он продолжал писать. В нем жила душа следопыта, дух исследователя. Он не привык сдаваться. Ни в жизни, ни за стопкой чистой бумаги, которая ждала его откровений. И ему было что сказать читателям. Верными помощниками в писательском труде ему служили экспедиционные дневники, которые он вел всю жизнь. Как Арсеньев. Может быть, книги Арсеньева, основанные на обработке дневниковых записей, и подсказали ему форму его произведений.

Судьба отпустила Федосееву на творчество короткий срок: меньше двух десятков лет. Но и за этот короткий миг жизни он успел сделать много. Одна за другой выходят его приключенческие книги «Тропою испытаний», «Смерть меня подождет», «Злой дух Ямбуя», «Последний костер» и другие. «Смерть меня подождет» посвящена топографам и геодезистам, товарищам писателя по работе, и замечательной девственной природе Приохотского края.

Книга «Злой дух Ямбуя», как и другие книги Федосеева, посвящена геодезистам, спаянным крепкой мужской дружбой. Преодолевающим суровые условия нанесения на карты Алдана — страны гор, еще ждущей своих геологов, которые откроют его скрытые до времени богатства.

Федосеев внес огромный вклад в изучение этого дикого горного края. Неслучайно его соратники по экспедициям, друзья, когда писателя не стало, настаивали похоронить его именно там, в горах, на Дальнем Востоке.

В центре повести «Последний костер» — эвенк-проводник Улукиткан, который впервые появится еще в «Тропе испытаний», а в «Последнем костре» Федосеев поставит его в центр повествования. «Последний костер» — книга-размышление о смысле жизни, человеческом долге.

Феномен Федосеева, как мне представляется, в том, что его книги продолжают выходить. Они изданы уже более чем миллионным тиражом. Причина здесь прежде всего в том, что Федосеев показывает нам мужественных людей, не пасующих перед сложностями бытия. И в конце концов достигающих своей цели. Книги Федосеева рассчитаны в первую очередь на подростков и юношей, которые тоже хотят стать первооткрывателями, брать с героев Федосеева пример. А жажда первопроходцев и первооткрывателей будет жить во вступающих в жизнь молодых людях всегда.

«В течение многих лет, находясь в условиях первобытной природы, мы испытываем могущество ее и силу,— признаётся Федосеев. — Именно там, в неравном поединке с ней, мы познаем величие человека».

И потому произведениям Федосеева уготована долгая жизнь.

Помню, учеником третьего класса я увидел на полке библиотеки новое поступление — книгу Гайдара «Дальние страны». Надо ли говорить, как я набросился на книжку и, пока не дочитал, не остановился! И со временем перечитал в библиотеке все книги о путешествиях и приключениях.

И в последующие годы я не утрачу интереса к таким произведениям. В том числе к книгам Леонида Пасенюка и Григория Федосеева. Пасенюк, краснодарец, хлебнувший досыта войны, фронтовой смертельной повседневности, где каждая минута жизни могла стать последней, искал в геологических партиях в дальних далях Дальнего Востока, Камчатки, Чукотки, Командорских островов и острова Врангеля спасения истерзанной душе, уединения в природе, подальше от горячих мест. В общем, две родные души. Каждый по-своему открывающий этот такой сложный мир. Притом, как признавался мне Леонид Пасенюк, он был равнодушен к охоте, рыбалке, грибам. Зато безмерно любил собирать самоцветные камни.

Это отразилось и в его произведениях, где нет скрупулезного вглядывания в тайгу, траву, ягоды, скалы и камни. Он пишет широкими мазками окружающий мир, больше обобщенно, сосредотачиваясь на людях.

Григорий Федосеев равно внимателен к окружающему миру и людям. Особенно его интересуют аборигены, коренные жители тех мест, где приходилось работать Федосееву. Описания природы им кратки, но выпуклы. Запоминаются с ходу.

«„Курлы-курлы”,— прощаются с клюквенными марями журавли. Белые лебеди, властители неба, молча плывут в предгрозовой синеве. В тяжелых взмахах их крыльев — царственное величие. Они несут земле рассвет». Какое дивное и вместе с тем скупое описание! Эти клюквенные мари, это царственное величие лебедей, несущих земле рассвет, врезаются в память сразу и навсегда.

И такого острого вглядывания в природу и своеобразного описания ее, ни на кого не похожего,— отличительная черта Федосеева. Хочется подробные описания птиц, зверей, деревьев, рек перечитывать еще и еще.

Нельзя не сказать и о том, как характеризует автор аборигенов. Через их речь. Как очаровывается их способностью к выживанию в таких суровых условиях. Искренне восхищается их простой и глубокой мудростью. Как тут не вспомнить одну из его героинь — старуху Лангару. Вот она рассуждает о детях: «В интернате учились, книжки читают, много всякого разного знают. А вот чтобы сердце болело за стадо — этому не научились».

Вот и мы в большинстве своем учились в больших городах, много знаем, а вот ценить природу как надо, бережливо, по-хозяйски, до сих пор так и не научились. Надо почаще читать Федосеева, именем которого названа одна из улиц центра Кубани.

Виктор БОГДАНОВ